Виктория Тунгулина: наблюдение стало моей профессией, а чувствительность — инструментом
День психолога в России отмечается 22 ноября. Это число выбрано неслучайно — факультет психологии МГУ им. М. В. Ломоносова был основан в 1954 году 22 ноября. Именно в эту дату психологи отмечали свой профессиональный праздник и до его официального признания: так, именно 22 ноября 1994 года МГУ организовал учредительный съезд Российского психологического общества — крупнейшей профессиональной и научной организации психологов в стране. В рамках данного праздника я познакомлю вас, уважаемые читатели, с Викторией Тунгулиной (Белоус) – практикующим психологом в гештальт-подходе, школьным психологом, которая преодолела немалый и нелегкий путь профессионального становления.
— Виктория, расскажите о себе, откуда Вы родом?
— Я выросла в обычной, неидеальной, многодетной семье. Первые 13 лет своей жизни я прожила в глухом селе Казахстана. Затем семья неожиданно перебралась в с. Аромашево, откуда я переехала в г. Тобольск, поступив в педагогический институт им. Д.И. Менделеева. И вот 6,5 лет назад судьба привела меня сюда, в Вагай.
Мои родители всегда были заняты выживанием, собой. Чувства часто прятались за делами, словами «не в тему» или молчанием. Тогда я не знала, что это называется эмоциональной недоступностью. Я просто наблюдала, как люди любят, но не умеют показывать это, как хотят быть близкими, но боятся, как, пытаясь договориться, издеваются друг над другом.
Я рано почувствовала, как больно, когда тебя не видят по-настоящему, не ценят просто за то, что ты есть, и, наверное, тогда впервые захотела понять, почему так происходит. Мне с ранних лет было интересно наблюдать за взаимодействием взрослых и детей. В моей голове часто мелькали вопросы: почему человек в этой ситуации реагирует именно так, что в его жизни повлияло на это? Тогда я не знала, что это и есть психология. Просто хотелось понимать, почему люди делают то, что делают.
— Виктория, почему выбрали психологию и как?
— Первые два образования у меня педагогического направления: изначально я – учитель начальных классов и филолог. И даже проработала три года в Вагайской школе учителем начальных классов. Немного не успела довести своих на тот момент уже четвероклашек до выпускного – у меня появилась долгожданная доченька. А когда доучивалась, будучи в декрете, на филолога, поняла, что быть учителем – не мое. Интересно! Но будто занимаюсь чужим делом.
И тогда я обратилась к истокам: начала вспоминать, анализировать, что больше всего меня увлекало в детстве и подростковом возрасте. И тут, наверное, все читатели уже догадались, о чем пойдет речь. Я подумала, что будет предательством по отношению к самой себе не попробовать совместить приятное с полезным.
И, несмотря на полуторогодовалую дочь, отсутствие в наших больших семьях помощников, я начала протаптывать дорожку к становлению в роли психолога. Сначала отучилась на психолога-консультанта, после чего сразу же поступила в Московский институт гештальта и психодрамы на 1-ую ступень гештальт-терапии. Сейчас я учусь на магистра психологии в Пермском государственном национальном нсследовательском нниверситете. О многочисленных пройденных краткосрочных курсах, вебинарах, мастер-классах промолчу. Дальше – больше. Планов много.
— Как пришли на работу в школу психологом и с чем пришлось столкнуться?
— В школу я пришла уже имея практический опыт и четкое ощущение того, что психолог в образовательной среде – это не просто «тот, кто тестирует». Дети для меня всегда имели особую ценность. Меня завораживает внутренний мир каждого ребенка. Каждый из них как отдельная вселенная: такой разный, многогранный, удивительный. Самое сложное было не выгореть между ожиданиями, правилами и реальными эмоциями и поступками всех участников образовательных отношений. Но когда видишь, как дети начинают оживать, перестают быть заложниками страхов и тяжелых чувств, понимаешь, зачем все это.
— А когда и при каких обстоятельствах решили открыть частную практику?
— Да, на данный момент я совмещаю частную психологическую практику и работу в школе педагогом-психологом в 5-7 классах. Частную практику я начала раньше, чем вернулась в школу в новом «амплуа». Работа «на себя» для меня была и является до сих пор естественным продолжением становления в профессии.
Я четко понимала, что в «рамках системы», к сожалению, невозможно заниматься психологией так глубоко, как хочется. Мне всегда было в школе тесно. Я люблю школу, но у меня есть потребность в большей глубине, чем формат «консультация на 20 минут между уроками». Хотелось больше психологического пространства, больше личной ответственности и настоящего контакта. Также отличие частной практики для меня в том, что целевая аудитория в ней – взрослые люди.
— Виктория, расскажите, как это происходит?
— В частной практике я работаю индивидуально со взрослыми. В основе лежит гештальт-подход, с элементами транзактного анализа и психоанализа. Это значит, что мы не только разбираем текущее состояние, но и ищем его корни. Сессии проходят пока только онлайн. Форматы: единоразовая консультация, краткосрочная терапия, долгосрочная терапия.
Частная практика для меня – это совместное исследование. Мы не торопимся исправлять человека, потому что многое в нем – не поломано, а просто не понято. Мы вместе распутываем узлы, ищем смысл, находим голос, который давно был заглушен, ищем причины привычных паттернов поведения, скрытые выгоды.
Иногда это похоже на долгую прогулку по туманному берегу – не видно конца, но шаг за шагом проявляется дорога. В этом и есть суть терапии – не в ответах, а в возвращении к собственной ясности. И в том, чтобы человек постепенно стал себе надежной опорой. Моя цель – не «чинить» человека, а помочь ему увидеть, как он сам строит свою реальность.
— С какими вопросами к Вам обращаются?
Я работаю со следующими запросами: межличностный и внутренний конфликты, поддержка в сложной жизненной ситуации (проживание утраты, расставание, переезд, смена работы и т.д.), кризисы, эмоциональное и профессиональное выгорание, психологические аспекты планирования беременности, послеродовая адаптация, детско-родительские отношения, женско-мужские отношения, проблемы с эмоциями, самоценность: уверенность в себе, излишняя самокритика, раскрытие себя как личности, осознание сильных и слабых сторон, синдром самозванца и прочее, а один такой сеанс проходит в течение часа.
— Вы психолог, который помогает людям решить их проблемы. Самому психологу, который через себя все пропускает, требуется психолог?
— Конечно, у психологов тоже есть психолог. И часто не один. Каждый уважающий себя и своих клиентов специалист находится в регулярной долгосрочной индивидуальной терапии, периодически мы посещаем и терапевтические группы.
Для меня личная терапия – это точка опоры. Место, где я могу не знать, не понимать, быть уязвимой. И чтобы оставаться в живом контакте с другими, важно быть в контакте с собой в первую очередь. Невозможно быть поддержкой другим, если сам внутри неустойчив.
Наш инструмент – это мы сами: наши реакции, границы, способность выдерживать чувства другого. И чтобы этот инструмент был точным, нужно регулярно его настраивать. Для этого помимо личной терапии в обязательном порядке хороший психолог посещает индивидуальные и групповые супервизии и интервизии. Все это – часть профессиональной этики. Что же из себя представляют эти мероприятия? Это профессиональная встреча психолога с более опытными коллегами, где можно разобрать сложные случаи, чувства, сомнения. Супервизия и интервизия – часть профессиональной гигиены, без которой психолог рискует застрять в собственных искажениях.
Это помогает не выгорать и не тащить чужие истории домой, не переносить свои чувства на клиента. Так что да, у психологов тоже есть свои психологи. И это нормально.
— А как справляетесь с напряжением и усталостью?
— Я учусь не геройствовать. Усталость – нормальная часть жизни, особенно когда работаешь в сфере «человек-человек». Я воспринимаю напряжение как сигнал: где-то я перестала заботиться о себе. Тогда я пересматриваю нагрузку, ритм, приоритеты. Важно уметь прислушиваться к усталости, чтобы понять, что она хочет сказать.
Мне помогает простое: тишина, прогулки, физическая активность, разговор с близкими, чтение, прослушивание музыки, просмотр фильмов,
Для меня восстановление – не «побег от работы», а ее необходимая часть. Поэтому настоятельно всем рекомендую дружить со своей усталостью.
— Виктория, расскажите немного о своей семье.
С супругом мы вместе десять лет, шесть из которых женаты, а познакомились в Тобольском педагогическом институте. Как только я окончила обучение там – переехала сюда летом 2019 года. Ехала с условием: мы здесь будем жить лишь временно. Но вот уже идет седьмой год, как мы здесь.
Я до сих пор не привыкла к Вагаю и не прониклась им, мне здесь нелегко. Но для моего мужа это место очень дорого. Дочери Таисии почти 3 года. Она у нас единственная и очень желанная девчушка.
— А Вы психолог только на работе или дома тоже применяете некоторые приемы?
— На работе я психолог по роли, в обычной жизни – партнер, мама, подруга, сестра. Но границы все равно прозрачны: навыки саморефлексии, умение слушать, замечать эмоции — уже встроены в способ жить. Психология стала способом видеть мир – замечать причинно-следственные связи, понимать мотивы, слушать между строк, видеть, где кто «уходит в защиту».
— Насколько загружен ваш рабочий день?
— День расписан почти по минутам – часто бывает, что рабочее расписание до позднего вечера: школа, частные консультации, супервизии, интервизии, личная терапия, подготовка к занятиям. Но мне повезло: я люблю то, чем занимаюсь. Устаю – да, но не выгораю. Помогает чувство юмора, смена деятельности и поддерживающее окружение. Без этого баланса невозможно оставаться в профессии надолго. Причем в любой.
— Виктория, и в заключение, несколько рекомендаций взрослому населению и подрастающему поколению.
— И взрослым, и детям важно одно – учиться выдерживать встречу с собой. С собственными чувствами, ошибками, уязвимостью. Старайтесь слышать себя и других. Знайте, что сомневаться, испытывать любые чувствовать и эмоции – это нормально.
Взрослость начинается не с возраста, а с момента, когда перестаёшь убегать от себя. Поэтому рекомендую взрослым больше осознанности и заботы о себе, а детям и подросткам – позвольте себе пробовать, ошибаться, искать, но только все в рамках закона и разумного.
И еще. Взрослым и подросткам стоит чаще разговаривать. По-настоящему. Иногда всё, что нужно — это просто сесть рядом и поговорить. Всё остальное — приложится.
Беседовала Анастасия Ламинская
Фото из личного архива Виктории Тунгулиной
